Сквозь Пекло - Страница 130

130

— Твоего брата, — расстроенным голосом, наполненным нескончаемой грустью, откликнулся Черномор. — Так то был твой брат… то — то, я смотрел так похож на тебя… так похож, прямо одно лицо, да и только.

— Черномор, — гневно молвил Святозар и направил на царя батог. — Клянись, что более ни одной жертвы не потребуешь, ни от одного народа, ни от одной ладьи.

— Клянусь, клянусь, клянусь, именем прародителя всего сущего Рода, ни одной жертвы, — устремив взгляд на батог, громко вскликнул Черномор. И погодя чуть тише спросил, — а, эти, которые сами приплывают, чего с ними делать?

— Ну, этих обращай в фараонок, — пожимая плечами и опуская батог, добавил наследник. — В этих смертях ты не повинен.

Черномор опять часто-часто заморгал, на этот раз его веки опускались и подымались строго вместе.

— Ага, ага, ага…,- согласился царь. — И я говорю, сапфировый ты мой, в этом нет моей вины… все… все море мне закидали… А какое же у тебя второе условие? — поинтересовался Черномор и с неподдельным интересом, глянул на наследника.

— А, второе мое, условие такое, — произнес Святозар. — Мне надо войти в ворота прохода, что ведут к Пеклу.

— Ах, жемчужненький, ты мой, — грустно сказал Черномор и его левое веко тревожно задергалось. — Но, я, этими воротами не командую, ими уж коли кто и командует, так тока Сварог. Много веков назад Сварог повелел мне оживить упавших на дно морское великанов, которых посем приставил охранять ворота прохода, чтоб значит, не шлындали туды всяк кому пожелается. И те великаны мне не подчиняются, а тока слову Свагора.

— Я, знаю, что они тебе не подчиняются, — отметил наследник. — Мне нужно, чтобы ты меня проводил до этих ворот, и все… а остальное тебя не касается.

— Проводить…,- довольным голосом воскликнул царь, и его левое веко перестало тревожно вздрагивать, и широко раскрывшись, показало выпученный водянисто-зеленый глаз. — Так это я с радостью сделаю, с радостью, со всем почтением к тебе… мой ты сапфировый, изумрудненький, жемчужне…

— Черномор, — перебил Святозар царя и строго на него глянул.

— Молчу, молчу, мой ненагляд… ох, не то… миленьк… ох опять не туды… наследник, — наконец-то закончил свою прерывистую речь Черномор, вспомнив или найдя нужное слово.

— Тогда, поступим так, Черномор. — Святозар на миг прервался, уставился прямо в блеклые, выкатывающиеся из глазниц очи царя. — Сейчас я, с тебя сниму волосок… ты проводишь меня до ворот прохода, а когда они откроются, и я туда войду… Ты — царь поддонного мира, повелитель всех водяных, болотников, русалок, купалок, езериц, лоскотух, фараонок и всех речных, озерных и морских жителей, получишь символ своей власти, волшебный батог, при помощи которого, ты творишь волшебство, подчиняешь своих слуг, и вершишь вверенное тебе самим Родом, управление земными водами.

— Хорошо, — еле слышно шепнул царь и уставился на батог.

— Нет, никаких хорошо, — звонким голосом, молвил Святозар и поднял вверх волшебный батог. — Клянись, потому что вижу я, не очень ты честен, Черномор.

Царь проследил глазами за поднятым кверху батогом и не менее громко крикнул:

— Клянусь, клянусь, клянусь, именем прародителя всего сущего Рода, отведу тебя алмазный, ты мой, до ворот прохода и ничем ни обижу.

— Да, будет так, — кивнув головой, ответил наследник.

Святозар опустил батог вниз и переложил его в левую руку. Затем он медленно вытянул вперед свободную правую руку, и к своему удивлению заметил, что камень в перстне, днесь ярко полыхал желтым светом. Он ошарашено покачал головой, потому как желтый свет на магическом камне видел впервые, и что обозначал таковой, наследник не знал. Желтый свет, скорей всего, подтверждал мудрые слова Богини Волыни, которая сказала, что в царстве Черномора нет любви и света. Впрочем там и не правит зло. Вот потому и сам дворец, с искусно сделанными столбами и с безобразными стенами и потолком, и сам Черномор с каким-то не подчиняющимся ему левым веком, были чем-то средним между добром и злом, а может и не средним, может чем-то совершенно иным. Святозар дотронулся правым средним пальцем до волоска, опутавшего поддонного царя, и зашептал заговор. И тотчас волосок вздрогнул и словно ослаб. Он сделал один оборот вокруг трона и лба царя, снимая накинутые на него пелены, и концом своим ухватился за средний палец наследника. Да весьма быстро принялся разматывать царя и его трон, в обратном направлении наматываясь на палец. Прошло какое-то мгновение, и на пальце Святозара вновь горело ярко-желтое, тонкое колечко, а царь был свободен от волшебных пут.

Глава тридцать вторая

Наследник опустил руку вниз, и, сделав несколько шагов назад, отступил от трона. Черномор пошевелил руками, ногами, подвигал плечами, покрутил из стороны в сторону головой, и тяжело опираясь на подлокотники, поднялся с трона. И как только царь поднялся с трона, выпрямившись в полный рост и расправляя плечи, Ракушечка, головной подручник, а также другие фараонки, русалки громко закричали по восурски:

— Славимо, славимо, славимо, имя великого нашего царя и повелителя поддонного мира Черномора! — и низко склонились перед царем, а головной подручник уперся головой в каменный пол, согнув ноги в коленях.

Черномор шагнул от трона навстречу к наследнику, грозным взглядом оглядел притихших и склонившихся перед ним его предателей слуг, и спросил, обращаясь к Святозару, при этом его левое веко затрепетало, задергалось и погребло под собой глаз:

— Наследничек, как думаешь всех казнить, или через одного?

130