Сквозь Пекло - Страница 146

146

Наследник смотрел на двигающуюся от озера к бы-бы-кающей стене вереницу душ и не мог понять одного, почему, все души идут в одном направлении, обратно же никто не возвращается.

Он оглянулся назад думая, что может быть там позади, увидит возвращающиеся души, но вместо душ увидел там нечто другое… то ради чего сюда пришел, а именно поле вечного неприюта. На этом громадном поле, на его черно-серой земле, такой же твердой и неприветливой, как и все кругом находились здоровущие камни с прикрепленными к ним душам. До колена это были уже не души, а камни, начиная же с колен, колебались черные сущности. Правда, у некоторых душ, также как и у ранее видимых в веренице, все же зрились светлые части, но это были лишь крохотные пятнышки. Камни с душами лежали, как попало, кое-где они громоздились впритык, так что соседние души касались друг друга. Эти души яростно размахивали руками, и били друг друга по лицу, телу и голове. Они также хватали соседние души за еле видимые черные волосы, которые в отличие от волос душ из вереницы, были разной длины и короткими, и до плеч, и долгими, а схватив их в свои черные руки принимались драть, дергать на себя, при том не прекращая шипеть. Святозар вступил на поле и неторопливо пошел по нему. На поле дюже сильно воняло какой-то затхлостью и старьем, а от тех душ, которые бездвижно колебались, не поднимая рук и не обращая внимания на соседей, и вовсе тянуло смердящим, тухлым запахом.

Внезапно, где-то вдалеке, справа от наследника, ярко блеснуло желтое пятно. Он стремительно повернул голову, остановился и пригляделся, и тотчас внутри него громко застучало сердце, потому как это желтое пятно было не чем иным как душой матери. Святозар повернул направо, и, огибая камни и валуны, из которых торчали дерущиеся и наполняющие шипением поле, черные души, поспешил к матери. Когда наследник подошел ближе, то увидел, что на не высокой, немного покатой горке лежит большой темно-серый камень, а в нем замурована по колени желтая сгорбленная старуха с длинными, словно бело-желтыми волосами и морщинистым лицом Долы. Лишь только Святозар приблизился к матери, как почувствовал, что наполненный затхлостью и старьем, воздух очистился и на него дохнул аромат свежей земли. Душа матери, до этого глядевшая куда-то вдаль перевела взгляд на подошедшего Святозара и тревожно закачала головой, заколыхалась. Наследник же, шагнув ближе, очень тихо сказал:

— Здравствуй, матушка, я гляжу, ты меня видишь?

— Сыночек, сыночек мой, — зашептала душа. — Не может быть… не может быть… Зачем, зачем, ты, пришел сюда, дорогой мой мальчик. — Дола на мгновение затихла, беспокойно огляделась кругом, и еще тише спросила, — ты, же не умер, или умер? Ты такого странного цвета, не черный, а бурый… Неужели ты умер и попал в Пекло… Нет! Нет! Нет! этого не может быть… Ты, живой… скажи мне живой?

— Живой, живой, я матушка, — поспешил ответить наследник. — Не тревожься. Я пришел сюда, чтобы спасти тебя.

— Спасти? — не понимая слов сына, повторила Дола. Она миг медлила, а после встревожено переспросила, — сыночек, а Эрих, что с Эрихом?

Святозар муторно вздохнул, но увидев, как затрепетала, заволновалась душа матери и просящее протянула навстречу к нему руки, едва коснувшись его волос, сказал:

— Эрих умер матушка… но душа его ушла в Ирий-сад. Отец и прародитель наш ДажьБог указал мне, что я могу спасти и твою душу, поэтому я и пришел. Скоро, дорогая моя матушка, ты уйдешь отсюда в Ирий-сад и встретишься там со своей матерью и сыном, да обретешь наконец-то покой.

— А, ты, ты, сыночек, — испуганно поспрашала мать. — Как ты выйдешь отсюда?… Как тебя сюда отпустил Ярил и зачем… Зачем он позволил тебе, наш мальчик, подвергнуть свою жизнь опасности.

Наследник протянул руку навстречу руки матери и коснулся ее трепещущей ладони, да успокаивающе заметил:

— Матушка, я уже взрослый человек. Прошло шесть лет после твоей смерти… Я победил Нука, убив это подлое существо, которое мучило тебя и Эриха… Тур уже совсем вырос и стал мужчиной, пройдя испытание в Сумрачном лесу. Малуше уже двенадцать лет, а я летом женился на деве, ее зовут Любава и скоро у нас родится ребенок… Матушка, но все эти годы, я думал и мечтал лишь об одном, о том, что смогу прийти в Пекло и освободить твою душу от этих вечных мук. И, вот, я тут, я рядом… Посмотри кругом, еще мгновение и ты покинешь это ужасное, обремененное злобой и страданием место и улетишь туда к своим предкам в Ирий-сад… А, я, матушка, уйду в Явь, и буду жить дальше так, что, родная, не тревожься за меня.

— Но, как, как, ты, сможешь отсюда выйти? — беспокойно прошептала мать.

— Так же как и вошел, через ворота, — ответил Святозар.

— Ворота… а так то, ты, открыл ворота, — догадливо молвила Дола, и опять тревожно огляделась, словно боясь, что их могут подслушать, да убрала руки от волос сына. — Я слышала, голос Чернобога, который приказывал воротам затвориться, слышала как шипели дасуни и бежали из дворца в сторону выхода, — и мать махнула рукой вправо.

Святозар проследил по направлению руки матери и увидел вдалеке смутные очертания черного дворца, похожего на четырехугольную звезду, со множеством кривых высоких башенок, и переспросил:

— Это дворец суда?

— Да, это дворец суда…,- ответила мать, и душа ее нанова затрепетала. — Там сидит сын Коляды и Радуницы, Бог и судья Радогост. Он нарочно сошел в Навь, чтобы честно и справедливо судить и карать всех грешников. — Дола на мгновение затихла, и протяжно вздохнув, чуть тише добавила, — но, я, его не видела. Как только я умерла, ко мне явился черный аист Бака. У него были длинные, черные, толстые лапы, такое же черное оперенье. Только голова и шея были голыми, не оперенными, и кожа там зрилась неприятного болотно-серого цвета. У Бака был огромный, толстый клюв с острым концом. Аист подлетел и схватил меня за голову, — душа матери тяжело содрогнулась. — Он схватил за голову так, что мои очи смотрели в его глотку и видели там кроваво-красную бездонную внутренность. Бака прилетел со мной в Пекло и раскрыв клюв, выплюнул меня на поле. И как только мои ноги, коснулись черно-серой поверхности земли в тот же миг подо мной вырос камень, который поглотил меня до колен… Такие души, как я, сыночек, которые создают сговор с темными силами не достойны не только суда, не только возрождения, но даже того, чтобы быть согнанными в Пекло Богиней Бурей Ягой Усоньшей Виевной, так — то, мальчик мой… И, вряд ли тебе, сыночек, удастся мне помочь… я этого не заслужила.

146