Сквозь Пекло - Страница 29

— Ваша милость, вы, куда раздетый вышли. Кунтыш может и шапку принести.

Святозар схватился за уздечку и принялся усаживаться на Воронка, Невзор помог ему перекинуть больную ногу через седло да подал поводья.

— Куда же вы, ваша милость, — спросили они в два голоса. — Зима на дворе, а вы не одеты…

— Борщ, скажешь, моей жене, что я скоро буду, — крикнул Святозар и хлопнул Воронка по крупу.

Жеребец вывез Святозара, который, несмотря на морозный день, весь горел изнутри от обиды и унижения, с площади. Наследник понудил Воронка и тот перешел на галоп, да ретиво поскакал вперед вон из города. Вскоре миновав городские улицы, крепостные ворота, конь повез Святозара по дороге сквозь деревни. Выехав за жилые пределы, наследник остановил жеребца и замер на дороге. А Воронок меж тем беспокойно переступая копытами, недовольно заржал, полагая, что нужно ехать вперед, а не стоять на месте. Святозар неотступно смотрел на лежащие кругом снега, укрывающие землю сплошным пуховым укрывалом, на далекие леса, где обряженные в белые нарядные искрящиеся сарафаны стояли тонкие березки и осинки, дюжие, крепыши дубы и вязы, на высокое бледно-голубое небо, облепленное огромными серыми облаками, и тяжело вздохнув, подумал, что отец прав… прав. И вообще не зачем ему было об этом говорить, пока не найден заговор. Но за эти годы, что Святозар прожил возле отца, он так привык делиться с ним не только своей физической болью, но и душевной. Наследник знал, что ни в первой, ни во второй своей жизни он не имел то, что имеет сейчас, такого светлого, заботливого и любящего отца, за все прожитые жизни, он в первые почувствовал себя сыном и сыном не ДажьБога, а сыном простого земного человека Ярила. И Святозар вельми ценил это прекрасное чувство, чувство которое не могли заменить ни божатый Богумил, ни наставник Радислав, ни дядя Веселин. Только потому он и решился рассказать все отцу, поведать обо всем, что случилось и может спросить мудрого совета — его земного отца Ярила.

Святозар вздрогнул всем телом и только теперь ощутил, как сильно он замерз, как надрывно стонет больная нога. Однако возвращаться во дворец не решился, надо было дать отцу успокоиться, и приехать позже, когда гнев его утихнет, но и оставаться на холоде дольше нельзя, потому невдолге наследник поворотил Воронка и поехал к дому Стояна. Подъехав к дому друга, Святозар миновал невысокие распахнутые ворота, а вкатив во двор, увидел Стояна, разговаривающего со своим младшим братом Остромиром, понуро опустившим голову, и держащим в поводьях коня. Остромир, был крепким, высоким парнем, с темно-пшеничными волосами и пробивающейся бородкой и усами. Когда Стоян увидел заехавшего во двор бледного, раздетого и распахнутого наследника, то испуганно вскрикнул, и поспешно подбежав к другу, дрогнувшим голосом спросил:

— Святозар, что с тобой случилось?

— Друг мой, будь добр, прими меня гостем в свой дом. Мне надо с тобой поговорить, — ответил Святозар и со стонами принялся спешиваться с коня.

Остромир также торопливо, как перед этим старший брат, подскочил к Святозару и вместе со Стояном принялся помогать наследнику, сойти на землю, а после взял Воронка под уздцы и повел на конюшню. Святозар, опираясь на плечо Стояна и ведомый им, направился к трем широким, невысоким ступеням да поднявшись по ним, вошел в дом.

Дом Стояна чем-то напоминал дом Путята, такие же небольшие сенцы, длинный коридор, переходящий в лестницу на второй этаж. В правой стене коридора находилась дверь, которая вела в большую, просторную гридницу, где стояло несколько прямоугольных столов, лавки, да сиденья, а в одну из стен был встроен широкий камин, в оном ярко полыхал огонь, поедая дрова и наполняя комнату теплом. Стоян усадил Святозара на сиденье, придвинув его к камину, а ногу положил на небольшой табурет. Наследник тяжело застонал, стоило лишь Стояну тронуть больную ногу.

— Больно? — беспокойно поспрашал друг.

— Очень, очень больно Стоян… сил никаких нет… — откликнулся Святозар перемешивая слова и чуть слышимые стенания. — Стоян, будь добр, принеси мне попить чего-нибудь горячего, чтобы я согрелся.

— Может ногу натереть, — все еще не отходя от наследника, предложил Стоян.

— Нет, это не поможет… мы с отцом повздорили, — тихо пояснил Святозар, и, протянув руку, пощупал больную ногу. — Повздорили и я переволновался.

— Ты с отцом повздорил? — удивленно переспросил Стоян. — Может послать к нему Остромира, чтобы он знал, что ты у меня.

— Нет, нет, Стоян, не надо никого посылать, — поспешил проронить наследник, и, лицо его порывисто дернулось, искривив не только сами черты, но и губы. — Ему надо успокоиться, а мне с тобой поговорить… Стоян, ну, не стой же так, видишь я замерз, принеси попить, да укрой меня, чем теплым.

Стоян кивнул и быстрым шагом вышел из комнаты, а Святозар сотрясаемый от холода и волнения принялся шептать заговор над больной ногой. Стоян вернулся весьма скоро, и принес, два укрывала, да сухой, чистый, короткополый кафтан.

— Надень, мой кафтан, — сказал Стоян, подавая его Святозару.

— Я в нем утону, — улыбаясь, заметил наследник.

— Ну, за то не захвораешь, — немедля откликнулся тот.

Святозар не стал спорить, и, скинув свой кафтан, надел поданный другом. Кафтан был не только сухой, но еще и дюже теплый. И тело наследника вмале наполнилось этим теплом, кое было напитано сладковатым запахом выпечки, духом хозяйки и молочным ароматом ребенка. Лишь только Святозар переоделся, тягостно дыша и прислонившись к спинке сидения, как сын Дубыни тотчас укрыл его сверху укрывалом, а после подошел и присел около больной ноги, пытаясь снять с нее сапог.