Сквозь Пекло - Страница 35

— Ты, был, у Стояна? — дотоль продолжая стоять около сына, поинтересовался правитель.

— Да, отец, у Стояна, — откликнулся Святозар. — Отец, садись, чего ты стоишь? — добавил он погодя и в голосе его прозвучало настояние.

— Может тебе ногу укрыть, или заговор прочитать. Я видел, ты морщился, она болит, наверно, — участливо молвил правитель.

— Нет, отец, просто садись и давай поговорим, — отметил наследник. — Ведь, я, не поведал тебе того, что хотел.

Правитель еще какое-то время постоял подле сына, затем он протянул руку в направлении его головы, ласково огладил каштановые кудри волос и только тогда развернувшись, направился к своему сиденью. Лишь только правитель опустился на сиденье, Святозар воззрился на отца долгим, пронзительным взглядом и подавляя в себе волнение, сказал:

— Отец, я хотел вот, что тебе поведать. Только прошу тебя, не перебивай, а просто выслушай. Я, как ты понимаешь, с такой ногой конечно, никуда и не пойду, потому как ты сам видел дойти до дверей гридницы без твоей помощи сейчас не смогу. Я это знаю и прекрасно понимаю. Последние три года, я, если честно, и не искал заговор, потому что мне казалось… казалось не пришло время его найти. Посему все свое свободное время, в светлой комнате, я посвящал другому. С помощью Вед я изучал все, что касается Пекла, как туда дойти, как выйти, как там выжить, и где там разыскать мать. Я просил Вед ничего ни тебе, ни Туру, ни показывать, из того, что я видел и узнал, и думаю, она выполнила мою просьбу. Поэтому, я объясню тебе сейчас кое-что про мать… Она, отец. — Наследник смолк и натужно сотрясся всем телом так, что покоящаяся на табурете больная нога яростно качнулась из стороны в сторону. С трудом подавляя дрожь в голосе он миг спустя досказал, — будет находиться в Пекле до скончания веков. И если мне не удастся ей помочь… ни мне, ни тебе, ни ей, никогда не будет покоя… Посему я должен пойти в Пекло и выручить ею, тем более, что она там оказалась и по моей вине. Теперь насчет ноги. Я не сомневаюсь, что ДажьБог укажет мне, как поступить с ногой, и я уверен, это случится весьма скоро.

— Почему, сынок, ты так думаешь? — тихо поспрашал правитель.

Святозар поглядел отцу прямо в зеленые глаза, потом перевел взор на искорки, отлетающие от поленьев и устремляющиеся вверх в трубу, и, проследив за полетом одной из них, пояснил:

— Отец, пойми, главное. Я не простой человек. Я не такой, как ты, Тур, твой отец, дед. Я другой. Боги создали меня неспроста. Они создали меня первым, вложили в меня кровь ДажьБога, чтобы я защищал не просто восуров, чтобы я защищал ведическую веру в наших Богов. Каждый раз, когда я рождаюсь, я веду бой не только с врагами Родины, но в первую очередь с врагами наших Богов, нашей веры. Это было тогда, когда я был первым Святозаром, когда я был Богомудром. Я рассказал тебе лишь об одной битве с народом фантурами, предателями веры, но такие как фантуры, такие народы всегда были, и наверно всегда будут…. Люди предают истинную веру, истинных Богов, или подстраивают веру и Богов под себя, а перестроенная или преданная, она уже не живет, не цветет, и не пахнет, она лишь смердит… И, я, каждый раз возрождаюсь на земле, именно тогда, когда, что-то грозит нашей вере. Нук хотел войти в Восурию и заставить верить наш народ в Чернобога. Неллы и нагаки, словно болезнь, все время наползают на наши земли с юга и несут свою веру, свои традиции. И вообще, кто такие нагаки, откуда они пришли, откуда взялись там на юге, ведь во времена Святозара и Богомудра, там жил другой народ — дамианцы. Этот народ строил города, они были прекрасными мореплавателями, они славились величайшими мастерами живописи, зодчества, музыки, и куда они пропали, куда? За какие-то века, народ дамианцев исчез, а все потому что перестали верить их правители в Сварога и своего прародителя Перуна. И тут же на место дамианцев пришли нагаки, они стали жить и разрушать созданное дамианцами, и ведь опять пошли по пути предательства, предали Сварога, да придумали себе какого-то жестокого и ненасытного Васаофа, и полезли на Восурию. Конечно, в ближайшие века, нагаки более не придут на нашу землю, но их Васаоф остался жить… Жить в душах нагаков, а значит, битва с ними еще не окончена. А неллы, отец, до чего довели себя неллы? Ведь когда я был Богомудром, неллы были великим народом, они славились воинами, мудрецами, лекарями, кузнецами и ювелирами. Однако неллы молодой народ, он моложе восуров, потому что в первой своей жизни я не встречал этот народ, но за столь короткий срок неллы успели изменить своей вере и выродиться… И, я, понял, отец, как только народ предает своих Богов, как только забывает имя своего создателя, забывает, зачем он создан, у такого народа уже нет будущего. И хотя он еще какое-то время живет, и даже порождает детей, и вроде бы верит, но вымирает духовно, а от духовно больных людей, кроме нелюдей ничего не появится. И, я, отец, уверен, мой путь это не только Пекло и освобождение матери, это еще, что-то большое, это бой… бой за чьи-то души… И как всегда я смело подняв голову шел в бой против фантуров, против Ерку, против кертов, против Сатэга, против неллов, против Нука, точно также я пойду и сейчас. Потому что если не я, то кто защитит мой народ, мою веру, моих Богов и каждого из вас.

Святозар замолчал и откинулся на спинку сиденья, он вытер рукой, выступивший, от долгой речи, пот на лбу и много спокойнее добавил:

— Мой путь будет долог и труден, но я вернусь… Я прошу тебя лишь об одном, отец, когда, родиться, мой сын, ты наречешь его Гориславом, что значит — горящий во славе. И если я не успею вернуться, отвезешь его на Синь-камень. Тебе не удалось принести клятву за меня так, что принесешь клятву за моего сына… Но ты, отец, не беспокойся, я обязательно вернусь, потому что еще не один мой сын не вырос без меня.