Сквозь Пекло - Страница 75

— Здравствуй, наследник. Как ты? Как твоя рука?

Звенислав, снял лук и колчан стрел, пристроил их к стене, а сам прежде чем сесть подле Храбра, протянул руку и дружески похлопал Святозара по плечу.

— Все хорошо, Мал. Вы я гляжу на охоту ходили? — поинтересовался наследник.

— Ага, вот козла добыли. Уж просто повезло, что он на нас спустился с вершины, видать от стада отбился, один ходил, одинешенек, — пояснил Мал и потер ладонью уставшую от ноши шею. — Ну, Звенислав, его одной стрелой уложил…Тока посем долга до него лезли. — И, обращаясь к подымающимся на ноги Дубыни и Храбру, досказал, — его надо разделать… И наверно, сразу всего поджарить, как вы думаете, ведь неизвестно, что там в тех двух проходах?

— Ну, почему, неизвестно, — незамедлительно отозвался Святозар. — Известно… В одном из них вход в царство гмуров. Только вот в каком?.. Куда идти влево или прямо?

— Что ж, — глубокомысленно протянул Храбр, и отойдя немного от костра, где Дубыня уже приступил к разделыванию козла стал ему помогать. — Если гомозули такой народ, как о нем рассказывал царь Альм, то скорее всего они будут жить в среднем проходе, я это тебе еще вчера хотел сказать. До того, как Часлав влез в разговор и посоветовал искать здоровье и жизнь в правом проходе.

— Ох, Храбр, — негодующе откликнулся Часлав, и сердито зыркнул на наставника. — Ну, надо об этом столько раз напоминать… Весь день ты, мне это талдычешь, прямо сил никаких уже нет. Словно, я нарочно хотел, моего дорогого друга, сбросить в пропасть.

— Помолчи, Часлав, помолчи, — не повышая голоса, отметил Храбр и в вспыхивающем лоскуте огня, блеснул его острый с несколько загнутым лезвием нож, потому как наставник резко встал и обернувшись, бросил не менее гневливый взор на юношу. — Мне сегодня ночью еще хуже было… Всю ночь Святозара за руку из пропасти вытаскивал, и в самый последний миг, когда казалось, что он уже на земле… он вновь срывался в пропасть. Так, что не мне же одному мучиться, и ты, вот тоже пострадай.

— Мы, вроде говорили не о ваших страданиях, — вклинился в разговор Стоян и подбросил пару веток в костер. Огонь сразу перекинулся на новые ветки и те ярко вспламенившись и затрещав, принялись разгораться. — Уж, если и говорить о страданиях, то им подвергся вчера Святозар, когда ему вырвали руку из плеча и боль была такая, что мы это не только видели, но и слышали. Так, что прекратим говорить о страданиях Часлава и Храбра и решим куда нам идти, в какой проход… И, тут я соглашусь с Храбром, такой народ как гомозули должны жить в среднем проходе.

Святозар вспомнил дно пропасти, усеянное костями людей, и потер через кафтан все еще стонущее плечо, да протяжно сказал:

— Чурай, поведал мне, когда мы были у них в гостях, что гомозули… гомозули не такие как были раньше… Он сказал, что их сердца полны злобы… мне это тоже странно. Но судя по той пропасти, в которую я вчера чуть не улетел, можно предположить, что Чурай прав… Нам конечно гомозуль, нечего бояться, но опасаться все же придется… и опасаться до тех пор, пока я не увижу царя Гмура.

— Наследник, — вмешался в разговор, до этого молчавший и согревающийся около костра Изяслав. — А, сколько этот лазурный свет гореть там будет?

— Ну… — немного подумав, пояснил Святозар, и поправил спадающий с плеча овчинник. — Лет десять не меньше.

— Это хорошо, что лет десять потому что я насчитал там с десяток человеческих черепов, — тяжело вздыхая, произнес Изяслав.

— Да, — кивнул головой наследник и ощутил внутри себя горечь от страшной судьбы постигшей погибших. — Жалко людей… Тогда послушаем Храбра и Стояна, да пойдем в средний проход, где по словам Часлава мы должны замерзнуть и остаться голодными.

— Ох, ну, что же, вы, в самом деле, — раздраженно вскликнул Часлав, и, поднявшись от костра, направился мимо намета вперед, по проходу, к пропасти. — Пойду, посмотрю, горит ли там свет, а то может Святозар ошибся и он уже потух.

Весь этот день оставались на месте привала, Часлав и Стоян еще несколько раз уходили куда-то и приносили оттуда сухие еловые ветки, но куда они уходили Святозар так и не смог выяснить. Разделав козла и поджарив его, наставники дали возможность отдохнуть и набраться сил Святозару, и проведя тут еще одну ночь, наутро собрались в путь.

Наследник убрал кущу, и, надев поданную Стояном телогрейку, застегнул ее, поправил шапку, и, создав на левой руке лазурный свет, пошел к выходу. Следом за ним ни отступая, ни на шаг, двинулся Храбр, Стоян, Дубыня, Мал, Изяслав, Часлав и Звенислав.

Они вышли из правого прохода, повернули направо и вступили в средний проход. Теперь, наученный горьким опытом, наследник шел очень осторожно, неспешно делая каждый шаг и освещая свой путь. Этот проход был намного уже, чем правый и постепенно начал уменьшаться в ширину. Стены, пол и потолок в проходе были каменно-земляные, а из пола торчали тонкие длинные камни, точно нарочно утыканные в землю. Пройдя совсем чуть-чуть, пришлось остановиться, потому как проход сделался настолько узким, что идти по нему стало невозможным, особенно таким мощным витязям, как Храбр, Стоян, Дубыня и Часлав. Святозар снял телогрейку и шапку, и, повелев всем оставаться на месте, двинулся вперед один, начав протискиваться в щель левым боком. Пройдя кажется совсем немного наследник замер и прислушался, ему показалось, что оттуда из щели долетело до его слуха громкое, раскатистое дыхание, будто впереди кто-то спал. Святозар какое-то время стоял недвижно и вслушивался в озаряемый лазурным светом левой руки промежуток щели. И морг погодя нанова расслышал дыхание весьма грубое и хриплое, что по первому задумался, а стоит ли продолжать путь, или лучше вернуться, ведь одно точно ни человек, ни гомозуль так дышать не может. Но засим любопытство взяло свое и Святозар стал сызнова пропихиваться по щели вперед. Еще несколько шагов и щель так сузилась, что наследнику показалось грудь окончательно застряла. Он опять застыл, прислушался, и теперь однозначно определил, что впереди кто-то был… и судя по всему проснувшись, тихо посвистывая, принюхивался.