Сквозь Пекло - Страница 140

140

Святозар еще сильней вжался в стену, не сомневаясь, что от такого мощного голоса сейчас же пробудиться Горыня. Но великан, судя по всему, даже и не слышал крик своего повелителя, потому что коридор все еще продолжал наполнять его рыкающий храп, а голова Горыни тяжело вздрагивала и качалась из стороны в сторону. Голос же продолжал кричать: «Аяслове зэскэверко! Аяслове зэскэверко!»

Ворота, которые уже раскрылись почти до середины, услышав голос повелителя, прекратили открываться и остановились, замерев на месте, и немного покачиваясь из стороны в сторону, точно не зная, что им делать, толи следовать словам силы и отворяться, толи подчиниться голосу создателя. А создатель, словно увидев нерешительность ворот, закричал еще громче так, что чудища на корнях деревьев стали обнимать, свои овальные головы, длинными плетьми — руками: «Зэскэверко, зэскэверко аяслове — вьё пьевлево Ас Чернобог!»

Створка ворот еще мгновение колебалась, но когда голос, взвизгнув, приказал: «Пьевлево зэскэверко!» поползла в обратном направлении, закрывая вход в Пекло.

Ворота надрывно скрипели, гудели и стонали, возвращаясь обратно, а достигнув стены, громко бухнули об нее, издав раскатистый, оглушительный стук, и коридор незамедлительно тяжело закачались. Горыня продолжающий спать, тревожно вздрогнул всем телом, оторвал голову от груди, приподнял ее, и, открыв глаза, уставился на закрытые ворота.

И в тот же миг Святозар услышал шум из противоположного воротам конца коридора, который уходил куда-то вдаль. Казалось, что по коридору катится огромный камень и крушит, ломает все на своем пути, сминая и погребая под собой все живое. Наследнику стало любопытно, что же там такое катится, и он, убрал руки от ушей, прислушался и малеша выглянув из ниши, увидел, что по коридору к воротам бегут какие-то толи люди, толи существа. Святозар вновь вжался в нишу и тут же перед ним пробежал не высокий мужчина. У этого мужчины была землиста-серая кожа, длинные, ниже плеч черные волосы, такого же цвета усы и борода, которые спиралевидно закручивались, начиная от подбородка и завершаясь где-то на груди. Прямо из низкого искривленного лба шли два черных с серебристыми искорками луча, утолщенных к поверхности кожи лба. В длину они достигали не меньше половины аршина и заканчивались острыми концами, долгий, заостренный нос, тонкие землистые губы и черные глаза были некрасивыми и безобразили лицо. Одет мужчина был в черное до земли одеяние без всяких разрезов, с широкими, длинными рукавами, почти закрывающими кисти рук и даже пальцы. Ноги у этого мужчины заканчивались козлиными копытами, темно-бурого цвета, а в руках он держал серый, короткий посох с кругом наверху и с острым навершием с другой стороны. Святозар лишь только этот мужчина пробежал мимо, сразу догадался, что это не кто иной, как сын воеводы Вия козлоногий Пан.

Следом за Паном бежали в таких же черных одеждах служители Чернобога. В основном это были похожие на Пана мужчины с длинными, черными волосами и закрученной бородой и усами, вместо стоп у них у всех были козлиные копыта, а вот лица и кожа у служителей Пекла изобиловали ужасными уродствами. Кожа была серо-черной, землисто-серой, бурой, буро-черной, а иногда покрытая сверху еще зеленым, белым и даже синим налетом, и если у одних это были лишь пятна, то у других какие-то отвратительные наросты. На лицах были то выпученные, а то наоборот впалые глаза, необычайно широкие или узкие. Веки глаз или вывернуты наружу, или вообще отсутствовали, носов у большей части слуг не имелось, а вместо них зияли две длинные, круглые дыры, в палец шириной. Некоторые служки были безгубыми, у других хотя и были уста, но они доходили до ушей. Огромные лбы или нависающие над лицом, или как у Пана вдавленные и искривленные. На впалых щеках некоторых служек виднелись дыры, покрытые черно-синей зеленцой по краям, а уши один в один были как у Горыни толстыми, лапатообразными с острыми, черными когтями на концах. По сравнению со служками, можно было сказать, что Пан тут был писанным красавцем. Наверно потому, он так скоро, быстрее всех иных служителей, бежал впереди, а следом за ним иногда неуклюже припадая на свои копыта, а порой высоко выпрыгивая вверх, прихрамывая и передергиваясь, бежало топотя копытами по поверхности земли, и, что-то страшно шипя огромная шайка дасуней Чернобога.

Пан, приблизившийся к закрытым воротам первым, остановился и принялся тревожно шевелить своим длинным, заостренным носом и оглядывать створку. Бежавшие за ним следом служки подскочили к Горыни и начали на него шипеть и пинать его копытами в ноги и бедра. Горыня подгоняемый пинками служек тяжело поднялся так, что его высокий горб уперся в потолок, и, переступая с ноги на ногу принялся топтаться на месте. Ш-ш-ш — раздавалось кругом наполняя коридор шипением. Великан вскидывал руки вверх, устремлял их к двери, испуганно приседал перед Паном и отрицательно мотая головой, громко шипел в ответ. Пан же и дасуни ощупывали и обнюхивали не только створку ворот, но и сами стены, разводили в стороны руки и наново шипели. Наконец Пан прекратил обнюхивать ворота, повернулся к Горыни, и, замахав перед собой посохом, зашипел.

— Аяслове ш…ш. ш, аяслове ш..ш..ш,- мешая язык Богов и змеиный язык Пекла принялся оправдываться Горыня, и, повесив руки вдоль тела, закачал головой так, что горб над ним затрясся. — Нэшко пэшкало, ш…ш…ш

Видно было, как Пан затопал, зацокал копытами по полу, и зычно зашипел, постепенно переходя на громкий шипящий визг. Горыня повернул голову, посмотрел на ворота и все еще качая головой, и вновь мешая языки начал оправдываться:

140